СТРАННЫЙ ВОПРОС: СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ?
Что за странный вопрос? Конечно же, существует. А если задать этот вопрос иначе: существует ли экзистенциальная психотерапия в "чистом виде"? И если, "чистая" экзистенциальная психотерапия существует, что же в ней все-таки лечит? Как же она работает?
По поводу психотерапевтической работы - так она везде одинакова. Положительные изменения у клиента, причем в любой терапевтической практике, обусловлены только нарративным конструированием, - и ничем другим, будь-то психоанализ, гештальтистские подходы, танатотерапия, гипнотерапия и всё такое прочее.
Психоаналитик долго и муторно конструирует нарратив, исходя из своей концепции скрытой психотравмы. Чтобы сделать эту реконструкцию событием, то есть придать ей нужный для нарратива вес, он долго вбивает свой понятийный аппарат (читай "Картину Мира") в бедную голову несчастной жертвы, пока она наконец-то не начинает рассматривать все события своей личной жизни, все свои взаимоотношения с другими, сквозь призму фрейдовских тезисов и лозунгов. Понятно, что психоанализ и интерпретация - понятия несовместимые, так как, чтобы придать какому-либо тексту статус интерпретации, должна быть всенепременно другая интерпретация. Интерпретации ведь поодиночке не водятся, они субстанции стайные.
Гештальтист заканчивает гештальты, делая их нарративами, потому что смысл и сила влияния нарратива на человека обусловлены его завершенностью. А вот деконструкцией виртуальных, "кабинетных", дезадаптивных нарративов они особо не занимаются. Это слабая часть гештальтистского подхода. Сильная же часть гештальт-терапии - в театральности и игре, придающих этой практике элегантность и дополняющей ее эстетико-экстатическими переживаниями. Что делает опыт индивидуальной гештальт-терапии ярким событием в жизни человека.
А вот с экзистенциально-ориентированными терапевтами все не так просто. Дело в том, что, на мой взгляд, всю психотерапию можно разделить на два больших подхода: на фрейдистский и конструктивистско-нарративный. Маркером демаркации (тавтология?), ее квалифицирующим признаком здесь будет работать онтологическая метафора. Если для фрейдистского дискурса - это метафора "вместилища", то для конструктивистско-нарративного подхода - это метафора изменения (трансформации)-конструирования.
Онтологические метафоры всегда связаны с метафорами, обслуживающими задействованный в коммуникации узус. Поэтому для фрейдистского языка типичны (более того, обязательны) метафоры конфликта, сопротивления, защиты, которые выступают как акторы психоаналитического нарратива. Не удивительно, что, как только терапевт вводит эти метафоры конфликта в языковую ткань диалога, более того, делает их опорными концептами дискурсивной онтологии, то он тут же превращается во фрейдиста. По той простой причине, что нет сильнее власти, чем власть языка. В противодействии разума и языка всегда побеждает последний. Так что, и Роджерс, и Качюнас, и, по всей видимости, Ялом - это скрытые фрейдисты.
Но здесь есть и еще одна тонкость. Когда терапевт воспринимает человеческую личность как мешок, "набитый" разнообразными экзистенциями, одни из которых более главные, другие менее главные, и все они конфликтуют между собой - это, по существу, та же самая метафора "вместилища" и откат к фрейдизму.
Но есть и другой экзистенциализм, прежде всего, логотерапия Франкла. Выбрав смысл жизни, как, однозначно, главную человеческую интенцию, логотерапевты, тем самым, избегают когнитивного диссонанса в понятийном аппарате клиента ( да и в собственном тоже). Более того, осуществляемые ими парадоксальные интервенции и предписания (не очень правильно называемые парадоксальными интенциями) выводят психотерапию на совсем другой уровень, а именно расширяют ее границы до границ обыденной и повседневой жизни человека. Смысловые отточия на социальной реадаптации человека, на конструировании нарратива, или, говоря проще, истории преодоления и преображения, на бытийном уровне, позволяют считать этот подход уже конструктивистско-нарративным, или же, что почти одно и то же, - постмодернистским. Для меня совершенно очевидно, что Виктор Франкл (как впрочем, и Милтон Эриксон, - но это отдельный разговор) были предтечами постмодернистской психотерапии.
Что же касается экзистенциализма - то именно он и составляет мировоззренческую основу постмодернистской революции в психотерапии. Но только в том случае, если из него будут элиминированы фрейдистские инфильтраты и кальцинаты.
Хотя и это не обязательно. Главное ведь в психотерапии - это результат. А не процесс.