ТРЕВОГА И САМООПРЕДЕЛЕНИЕ ЛИЧНОСТИ
«Тревогой" в древней Руси называли набатный колокол, расположенный на сторожевых башнях в поселениях, в который били при надвигающейся угрозе (отсюда выражение "бить тревогу").
В различных толковых словарях русского языка под тревогой понимается беспокойство, волнение, беспредметный страх, забота. С точки зрения гуманистического направления психотерапии, тревога является доминирующей составляющей психической жизни человека, заставляющей и помогающей ему адаптироваться к постоянно меняющемуся миру, расти как личность. Тревога всегда сопровождает важные события нашей жизни: экзамены, свадьбы, рождения детей, новые назначения, болезни близких людей. Но, часто, в силу различных причин и обстоятельств, она приобретает избыточный, патологический характер и становится ядром формирующихся и нарастающих невротических расстройств личности, что проявляется не только в разнообразной клинической симптоматике, но и в деформации социальной компоненты жизни человека. Каковы же причины возникновения тревожных расстройств?
Конституциональная предрасположенность. Более склонны к этому виду расстройств люди с тревожно-мнительным типом личности и выраженным истерическим радикалом, творческие, эмоциональные, у которых на первом месте чувство, а уж затем рассудок. Очень часто этот личностный тип сочетается с синдромом дисплазии соединительной ткани, наиболее ярким проявлением которого является пролапс митрального клапана, реже скользящая грыжа пищеводного отверстия диафрагмы. Как правило, это стройные, гибкие, часто очень красивые люди, многие из них вполне успешны в жизни, по всей видимости, за счет того, что именно врожденная тревожность не дает им успокоиться, они постоянно ищут новые пути и возможности для самореализации, любят учиться, обладают хорошей интуицией. Обычно, у них сложные взаимоотношения с водой: они либо не умеют плавать, либо побаиваются заплывать далеко от берега, потому что им важно, в случае чего, иметь твердую поверхность под ногами. В анамнезе возможны разнообразные тики и преходящие эпизоды заикания.
Дебют соматического заболевания. Прежде всего, это касается эндокринопатий, особенно заболеваний щитовидной железы и гормонпродуцирующих опухолей.
Астенизация человека, к которой приводит физическая усталость, а также психоэмоциональное "выгорание". Многим людям, для того, чтобы поддерживать приемлемый для себя и своей семьи уровень жизни, приходиться много работать, да еще тратить при этом несколько часов на дорогу от дома до работы и обратно, да еще работать в выходные дни, да еще не позволять себе брать отпуск в течение многих лет. Усталость накапливается, нервная система истощается, способность к психической саморегуляции снижается и у человека развивается невротическое расстройство, будь это "синдром панических атак", "кардионевроз", депрессия, или что-то еще…
Серьезная психологическая травма: смерть близкого человека, нахождение в ситуации, угрожающей жизни, перенесенная или обнаруженная тяжелая болезнь, кризисы любви, потеря работы, перенесенное насилие и т.п.
Экзистенциальные, или, как еще говорят, возрастные кризисы. Эти кризисы возникают тогда, когда к человеку вдруг приходят вопросы: Кто я? Что такое жизнь? Что такое смерть? Зачем что-то делать, если я все равно умру? Неужели в жизни не будет ничего нового, интересного? Иногда эти кризисы приходят как-будто ниоткуда, иногда возникают после или во время тяжелых жизненных испытаний. Если человек не справляется с экзистенциальным кризисом, это может закончиться депрессией, образованием зависимости, обычно алкогольной, иногда суицидом, а чаще всего хронизацией невротического расстройства с форрмированием невротического стиля жизни вплоть до той блаженный поры, когда атеросклероз сосудов головного мозга, приводя к старческому психоорганическому синдрому, не опустит уровень тревоги ниже того порога, за которым и появляются невротические расстройства.
Часто возникновение тревожного расстройства обусловлено воздействием нескольких причинных факторов, а иногда бывает и так, что оно проявляется на фоне, казалось бы, полного физического и психологического благополучия. В этом случае, осмысливание появления тревоги, ее перемещения в центр душевных переживаний человека, является одним из основных компонентов предстоящей психотерапевтической работы.
Для невроза типична определенная эволюция: от моносимптомности к полисимптоматике, от легкого телесного и душевного недомогания до мучительных переживаний и ощущений, от редких, кратковременных приступов до частых и мучительных обострений, вплоть до генерализации тревоги, когда она становится постоянной, доминирующей спутницей жизни человека. Избегание всего, что может вызвать появление или обострение невротических симптомов, становится главной поведенческой реакцией человека. Он избегает места и ситуации, в которых возникала или гипотетически может возникнуть тревога, ищет работу поспокойнее и поближе к дому, даже если она менее оплачиваемая и менее интересная по сравнению с предыдущей, начинает ограничивать свои социальные связи, лишает себя ранее привычных видов досуга и развлечений и, что очень печально, втягивает в свою невротическую орбиту членов семьи, и, как следствие, качество их жизни тоже снижается. Особенно, все это характерно для людей, страдающих эпизодической пароксизмальной тревогой, или, как чаще говорят, "синдромом панических атак".
К сожалению, мы, психотерапевты, чаще встречаемся с пациентами, у которых имеется развернутая стадия тревожного расстройства, как правило, сопровождающаяся реактивной, вторичной депрессией. И действительно, чему тут радоваться, когда планы на будущее, жизненные перспективы, творческие проекты сданы в "утиль-сырье", когда крепнущий, разбухающий невроз сокращает, сжимает жизненное пространство человека, делая его мир маленьким, черно-белым и неинтересным. Хотя, стоит сказать, я не перестаю удивляться способности некоторых из пациентов очень быстро выходить из невроза, буквально за одну-две недели "отвоевывая" у тревожного расстройства утраченные ранее "позиции".
Почему же люди, страдающие этими мучительными переживаниями и ощущениями, так долго тянут с визитом к психотерапевту?
Во-первых, потому, что психотерапия еще не стала обычным, привычным явлением в жизни общества. В нашей предыдущей стране она существовала в усеченном формате, рассматривалась исключительно как метод лечения вспомогательного характера, на нее распространялись все страхи, связанные с обращением к психиатру и возможной оглаской этого факта.
Во-вторых, у нас еще силен стереотип общественного мнения о том, что к психотерапевту или психологу обращаются "слабые" люди, а "сильный" человек должен справляться со своими проблемами сам.
В-третьих, свойство человеческой природы искать физическую причину не только телесного, но и душевного недомогания. Особенно, это типично для тревожных пациентов. Обычно, психотерапевт в их списке консультаций значится одним из последних, и к нему они приходят, неся с собой стопку заключений различных специалистов, данных лабораторных и инструментальных исследований. С одной стороны, это очень хорошо, так как, в ряде случаев, позволяет выявить ту или иную патологию внутренних органов на ранней стадии, когда велика вероятность полного излечения, с другой стороны - не очень, так как психотерапевту приходится иметь дело с развернутой картиной невротического расстройства.
В-четвертых, боязнь того, что специалист скажет обратившемуся к нему за консультацией человеку, что у него имеется серьезное психическое заболевание, и что его перспективы на полноценное будущее весьма туманны.
В-пятых, апатия, астения, неверие, что им кто-то может помочь, потому что у человека депрессия, как закономерный этап развития невротического расстройства.
И вот наконец-то, невротизированный, растерявшийся человек приходит на прием. Психотерапевту, если он хочет, чтобы его работа была успешной, нужно помочь его клиенту самоопределиться, то есть понять, где он сейчас находится, в какой точке собственной жизни. И это понятно: ведь тревога "питается" неизвестностью. После того, как психотерапевт выслушает пациента, задаст ему уточняющие вопросы, проведет, если надо, патопсихологическое обследование, он на доступном для человека языке, излагает свое мнение о характере, причинах, предполагаемой динамике развития душевного страдания, то есть делает клиническое экспертное заключение. Даже в тех европейских странах, где допускаются к психотерапевтической практике лица без высшего медицинского образования, они, как правило, работают в "связке" с врачом-психиатром. Иногда, это относится, прежде всего, к больным пожилого возраста, медицинского подхода к их проблемам вполне достаточно, в силу отсутствия мотивации на собственно психотерапевтические манипуляции и снижения интеллектуальных ресурсов в связи с естественными, энтропийными процессами. В этом случае, психотерапевтическая помощь состоит в поддержке и сочувствии, а акцент работы переносится на клиническую курацию, состояющую из мониторинга психопатологической симптоматики и подбора эффективной медикаментозной терапии.
Однако, наиболее часто, к психотерапевту обращаются лица молодого и среднего возраста, хорошо образованные, с высокой планкой жизненных устремлений. И, тогда, самоопределение личности рассматривается в самом широком контексте, который включает в себя не только прояснение клинической ситуации, но и анализ жизненной ситуации в целом, то есть соотнесения себя в настоящем моменте с наиболее значимыми ценностями: свободой, любовью, смыслом жизни. Все это позволяет выбрать предпочитаемую модель будущего и соответственно стратегию предстоящей психотерапевтической работы, ее цели и критерии эффективности.